Путешествия

Возникновение общественной мысли в Японии связано с прони­кновением в середине VI в. буддизма и конфуцианства. До этого в стране существовали разнообразные местные культы, происходило обожествление племенных и родовых вождей, глав семейств. Культы местных богов (ками) позже были объединены под общим названием синто.

Первоначальный синтоизм под сильным влиянием буддийских и конфуцианских идей постепенно видоизменялся. В религии, как и в других формах общественного сознания, происходило переплетение буддийских и синтоистских идей.

В VIII в. были составлены хроники «Кодзики» и «Нихонги». В них, в частности, были систематизированы ранее существовавшие мифы, которырым была придана конфуцианская окраска. Эти мифы стали выполнять роль идейной платформы, на которой укреплялась монархия.

Специфика развития японской общественной мысли на ранних этапах состояла в том, что значительное влияние на духовное развитие Японии оказывала в тот период культура Китая. Прямо из Китая и частично через Корею в VI в. в Японию распространились письменность и первые конфуцианские источники. На протяжении столетий общественная мысль в Японии развивалась в рамках своего рода авторитарного мышления (авторитарные школы буддизма и конфуцианства), однако взаимовлияние и столкновение взглядов и учений, внешне принадлежавших различным школам, приводили в результате претворения их в жизнь к возникновению школ и учений, несовместимых с исходными положениями буддизма или конфуцианства (такими были взгляды Д. Ито (1627−1705), принадлежавшего к школе когакуха, и материалистические идеи, выдвинутые Э. Каибарой (1630−1714) и К. Муро (1658−1734).

В X в. в Японии распространилась проповедь буддизма «чистой земли», буддийские идеи стали проникать в среду простого народа, происходило активное соединение традиционных мифов с буддизмом. По мере того как в упадок приходила аристократическая культура и возрастала роль самурайства), в буддизме также происходил поворот от проповеди, адресованной главным образом аристократии, к проповеди, обращенной к массам. В XIII в. жизнь крестьянина осложнилась, и это отразилось на направленности буддийского учения. Появились такие проповедники, как Синран и Нитирэн, создавшие собственные религиозные секты. В это же время активно стал проповедоваться дзэн-буддизм, основатель которого Догэн призывал искать чисто буддийские, самобытные пути в осмыслении жизни.

В период «нарского буддизма» (VI−VIII вв.) шесть основных буддийских сект независимо от приверженности к тем или иным канонам и божествам не имели широкой опоры в массах и в основном служили орудием в руках двора и придворной аристократии. В VIII−IX вв. сформировалась секта во главе с бонзой Сайте (Дайси Дэнгё), получившая позже название «тэндайского буддизма» (тэндайсю). В этот же период бонза Кукай (Дайси Кобо) основал секту Сингон («секту истинного слова»). Обе секты исходили из махаянистского буддизма, философскую основу их учений составлял объективный идеализм. С этих пор начинается приспособление буддийских сект к местным условиям, в буддийских проповедях появляются мировоззренческие элементы, связанные с местной обстановкой. Для всех сект этого периода характерно отрицание реальности видимого мира вещей, но, с другой стороны, учение буддизма содержало и элементы диалектики. Большинство сект издревле подчеркивали (хотя и в рамках мифологического мышления) единство мира и взаимосвязь явлений, проповедовали постоянную изменчивость мира. Неоднозначна и социальная роль различных сект в различные периоды развития общества. Характерна в этом отношении деятельность Кукая. Философскую основу его мировоззрения составлял пантеистический мистицизм. Согласно его учению, вся вселенная представляет собой тело Будды Дайнити. Все явления в мире − результат деятельности тела, голоса и разума этого божества. В отличие от «нарских буддистов» Кукай и его последователи считали возможным достижение «просветления» и счастья при жизни человека. Они содействовали распространению грамотности, в частности самому Кукаю приписывается создание азбуки хирагана.

В период раннего феодализма официальной идеологией феодальных правителей стал неоконфуцианский идеализм, главным образом в то­лковании китайского неоконфуцианца Чжу Си (XII в.). Представителями этой школы − школы сюсигакуха − были бонзы С. Фудзивара, Р. Хаяси, А. Ямадзаки. Согласно их учению, конечную основу всего сущего составляет универсальное первоначало ри. Оно проявляется в изменениях субстанции ки, принимающей разнообразные конкретные формы. Из древних материалистических представлений о пяти элементах природы философы школы сюсигакуха выводили «пять постоянств» в общественной жизни − преданность детей отцу, подданных − суверену, жены − мужу, младших − старшему, друга − другу. Неоконфуцианцы механически переносили простейшие законы природы на человеческое общество и учили, что социальная иерархия предопределена природой людей, вечна, как вечны законы неба. Учение школы сюсигакуха к XVII в. выродилось в своего рода свод нравоучений.

Обострение социальных противоречий привело к выдвижению школы когакуха (школа классического, или древнего, конфуцианства). Представители этой школы С. Огю, С. Ямага, Д. Ито и другие пытались опереться на труды Конфуция и Мэн-цзы в анализе исходных понятий школы сюсигакуха и объективно критиковали феодальное правительство того периода.

Наряду со школой когакуха распространилась еще одна ветвь конфуцианства, школа оёмэй гакуха (школа Ян Ванмина), основоположниками которой в Японии считаются Т. Накаэ и его ученик Б. Кумадзава. Мыслители этой школы исходили из того, что человек обладает неким «естественным врожденным знанием». В отличие от представителей школы сюсигакуха они придавали большое значение практическим и экономическим знаниям, грамотности, политической эрудиции. Состав этой школы был неоднороден, объединение произошло скорее по отдельным общим тенденциям. Одной из таких тенденций была проповедь послушания и преданности в духе «пяти таинств» («пять постоянств»).

Уже в период феодализма внешне в рамках господствующих течений мысли, а фактически в противоположность им формировались и развивались материалистические, естественнонаучные взгляды. К исследованию природы и материалистическим обобщениям призывал медик и философ Э. Каибара (1639−1714). Он учил, что ри (закон) есть выражение свойств и законов никем не сотворенной материальной субстанции ки, отстаивал идею равенства всех людей и сословий, призывал к просвещению крестьянства как основы государства. Материалистические взгляды, хотя и непоследовательно, высказывали Д. Ито (1627−1705), К. Муро (1658−1734), Б. Ямагата (1746−1821) и др. Наиболее последовательным и глубоким философом-материалистом докапиталистического периода был С. Андо. Его работы содержат острую критику буддийского и конфуцианского идеализма по различным вопросам. Элементы материалистического мировоззрения наблюдаются также у Б. Миуры (1723−89), Р. Каматы (1754−1821) и др.

В XVII в. оформилась школа «национальной науки» (кокугаку). Основателем школы считается М. Тода, типичными представителями были М. Камо, Н. Мотоори, А. Хирата. В период зарождения этой школы ее пред­ставители выступали против конфуцианских догм, призывали к практическому изучению жизни и истории японского народа, однако они пытались найти нормы человеческой жизни в древних японских мифах. Школа «национальной науки» известна также как «традиционный синтоизм» (фукко синто). В XIX в. представители этой школы восприняли «учение о почитании императора», впали в крайний национализм. Их рассуждения положили начало националистической теории «японизма».

Школа сингаку («учение о душе») возникла в начале XVIII в. и была эклектическим соединением синтоистских, конфуцианских и буддийских идей. Ее представители Т. Тэдзима (1718−86), Д. Накадзава (1725−1803) и др. призывали к скромному образу жизни, критиковали роскошь и лень, объявляли бережливость высшей добродетелью, выступали за равенство людей. Учение школы сингаку постепенно выродилось в проповедь уравниловки и рабского послушания. После революции Мэйдзи школа полностью прекратила существование.

Первый период развития общественной мысли в Японии, после революции Мэйдзи, характеризуется деятельностью буржуазных просветителей, объединившихся в обществе Мэйрокуся (создано в 1873 г.) и выпускавших журнал «Мэйроку дзасси». К ним относятся Ю. Фукудзава, Э. Узки (Мамити), С. Цуда, А. Ниси, X. Като и др. Отражая интересы торговой и промышленной буржуазии и части землевладельцев, японские просветители конца XIX в. содействовали распространению в Японии научно-технических знаний, способствовали усилению классового самосоз­нания буржуазии.

Философскую основу трудов просветителей составил позитивизм. Просветители этого периода сыграли значительную роль в распространении отдельных элементов материалистического мировоззрения, заложили основы современной философской терминологии, постепенно освободив ее от груза буддийских и конфуцианских идей. Однако лишь отдельные просветители, такие, как Ю. Фукудзава, Т. Накаэ, поддерживали движение за свободу и народные права, стремясь преодолеть позитивизм и стать на путь материализма.

Т. Накаэ (1847−1901) был идейным вождем движения за свободу и народные права. Начав с пропаганды работ Руссо и Канта, он перешел затем к широкой пропаганде демократических идей, выступал как последовательный атеист и материалист. В своих книгах «Пробуждение простого народа» (1887), «Полтора года» (1889) и «Еще полтора года» (1901) Накаэ не только выступал против феодальной идеологии, но и критиковал идеологию японской буржуазии. По своим политическим воззрениям Накаэ примыкал к революционно-демократическому направлению общественной мысли.

Возникновение организованного рабочего движения в Японии тесно связано с распространением марксизма. Переводы на японский язык ряда произведений К. Маркса и Ф. Энгельса оказали глубокое влияние на развитие японской социалистической мысли. В этот период публикуются первые книги японских авторов по теории социализма: «Сущность социализма» (1903) С. Котоку, «Программа социализма» (1907) У. Моритаки и Т. Сакаи.

Выдающимся представителем марксистской мысли в Японии был С. Катаяма. Его работа «Наш социализм» (1903) широко освещала экономическое учение и теорию социализма, но в ней не было уделено должного внимания проблемам диалектического материализма, сказывалось заметное влияние эволюционизма. Под влиянием русской революции 1905 г. началось изучение марксистской литературы в массах, ознаменовавшее качественно новый этап в истории общественной мысли Японии. Вместе с тем в рабочем движении в этот период бытовали еще народнические настроения, распространялись взгляды Ф. Лассаля, П. А. Кропоткина, Л. Н. Толстого.

Мощный толчок развитию общественной мысли в Японии дала Октябрьская революция в России.

В 20−30-е гг. XX в. японские марксисты вновь развернули борьбу за научное, материалистическое мировоззрение. Вышли в свет на японском языке избранные произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, было осуществлено массовое издание «Капитала» и др. работ Маркса, началось углубленное изучение научной философии марксизма. Выдающуюся роль в распространении идей марксизма в этот период сыграл X. Каваками.

В октябре 1929 г. был создан Институт пролетарской науки (с 1933 г. − Союз пролетарской науки). Значительный вклад в деятельность этой организации внес Э. Норо, автор работы «История развития японского капитализма» (1927). В 1932 г. было создано Общество по изучению материализма. Хотя на отдельных этапах это общество испытывало организационные трудности и творческий спад, в целом оно сыграло важную роль в консолидации сил философов-материалистов. Важную роль в деятельности общества сыграли видные ученые-марксисты X. Нагота, Д. Тосака, Ё. Кодзаи и др.

Наряду с изданием произведений Маркса и Энгельса в эти годы были осуществлены переводы ряда трудов советских философов, сыгравших значительную роль в борьбе с механистическим материализмом в Японии. Немалое значение имели также переводы трудов Г.В. Плеханова. Однако решающую роль в формировании научной философии марксизма сыграла книга В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», первый перевод которой на японский язык был опубликован в 1927 г.

Развитие марксистской философии в Японии оказывало значительное влияние и на представителей буржуазной интеллигенции. Характерна в этом отношении судьба одного из наиболее известных японских философов нового времени − К. Мики.

В 30−40-е гг., в период усиления милитаризма и развязывания агрессивных войн, японское правительство пыталось полностью подавить развитие независимой мысли. Через министерство просвещения в административном порядке насаждалась шовинистическая философия «японизма». Эта идеология крайне правых элементов господствующих классов Японии имела в своей основе преклонение перед императором и пропаганду истории Японии и всего мира как проявление «замечательного превосходства японского духа». При этом были запрещены не только дискуссии по философским проблемам и издание книг марксистского содержания, но и издание книг, авторы которых, критикуя материализм, упоминали о марксистской философии, употребляли слова «социализм», «революция» и т.п. Этот фанатичный шовинизм во многом напоминал нацистскую идеологию в Германии и Италии. Представители «японизма» не останавливались перед прямой фальсификацией общеизвестных исторических фактов. Они утверждали, в частности, что буддизм якобы зародился в Японии, а затем был «реимпортирован». В неоднократно переиздававшейся книге А. Накакодзи «Теория японского духа» (1940) всерьез утверждалось также, что «конфуцианство созрело лишь в Японии», а идеи конфуцианства появились до того, как родился Конфуций, − в рамках древней культуры Хуанхэ, находившейся в «восточной сфере древнеяпонской культуры».

Среди проповедников «японизма» был ряд философов, которые старались придать этой идеологии воинствующей реакции наукообразный вид. К их числу относится Т. Иноуэ (1855−1944). Иноуэ черпал аргументы из книг идеалистических философов Востока и Запада для подтверждения созданной им «новой философии» − так называемого «идентитетреализма» (этим термином Иноуэ хотел выразить идеалистически толкуемое им единство явления и сущности, идеи и бытия), явившегося эклектическим сочетанием элементов кантианства, синтоизма, буддизма, конфуцианства и эмпириокритицизма. Наиболее часто Иноуэ обращался к синтоистским догмам. В 1934 г. он опубликовал книгу «Сущность японского духа», в которой сформулированы основные положения философии «японизма» и «императорского пути» (кодо). В своей работе «Восточная культура и будущее Китая» (1939) Иноуэ доказывал, что Японии принадлежит миссия руководителя «новой Восточной Азии».

Значительное место в общественной мысли в Японии занимала в этот период школа «всемирно-исторической философии». Эта школа лишь внешне придерживалась рационалистических форм, фактически же ее представители полностью подчинили свою деятельность запросам японского милитаризма, идеологически обосновывая неизбежность внешней экспансии Японии. Внешний рационализм представителей этого направления выражался в том, что они не провозглашали (как это делали проповедники «японизма») древние японские мифы и изречения императора глав, критерием истины, а старались обосновать японский национализм и агрессию Японии «новыми» философскими аргументами, используя в этих целях европейские системы идеализма. В частности, ими была выдвинута идея, что взгляды на государство, сформировавшиеся в XIX в., устарели и не соответствуют реальному развитию наций в XX в. В связи с этим якобы происходит образование более широких объединений наций, своего рода блоков, один из которых в силу своего превосходства над другими народами Дальнего Востока предстоит сформировать Японии.

Самым видным представителем этого поколения, философом, создавшим впоследствии самостоятельную школу в Японии, был К. Нисида, наиболее известный японский философ-идеалист.

К школе «всемирно-исторической философии» принадлежал также X. Танабэ (1885−1962), выдвинувший вслед за Нисидой концепцию, сочетавшую буддийскую метафизику «небытия» с западно-европейской идеалистической философией, прежде всего экзистенциализмом (т.н. «философия Танабэ»).

Ученики Нисиды − М. Косака, И. Кояма, К. Ниситани − в 40-е гг. широко пропагандировали мысль о том, что война, которую вели японские милитаристы, означает «рождение нового мира на основе моральной энергии» японской нации.